Личины Окуневской культуры

На территории Хакасско-Минусинской котловины весьма интересны в плане изучении древних культовых объектов памятники окуневской культуры. На сегодняшний день можно говорить о существовании двух типов сложноорганизованных культовых мест (святилищ) окуневской культуры.

К первому типу относятся комплексы с каменными изваяниями со скульптурными изображениями антропоморфных личин и фантастических существ, отличающихся сложной ярусной композицией. Большинство изваяний изображались на стелах саблевидной, заостряющейся кверху формы. Основное изображение на таких изваяниях обычно помещено в нижней части передней грани камня, невысоко над землей. Изредка это изображение представляет собой более или менее рельефное реалистическое воспроизведение лица человека.

Зачастую в них сочетаются человеческие черты с животными. Отличительной чертой этих личин являются бычьи или оленьи рога и уши, змейчатая лента, поднимающаяся вверх до вершины стелы, частое обрамление лица змейчатыми линиями, разграничение лица на зоны поперечными бороздами ниже глаз, под ноздрями и по подбородку, наличие у большинства из них, наряду с глазами, обычно переданными двумя концентрическими кругами и третьей аналогичной фигуры на лбу. На боковых гранях, а иногда и на передней (под личиной) – изображения четырехлучевых звезд с кругом в центре.

Точная интерпретация этих памятников затруднена тем, что большая часть их была найдена переиспользованными в оградах тагарских курганов и в могильниках эпохи средневековья – чаатасах. Культовый характер окуневских стел достоверно был установлен благодаря раскопкам Л.Р. Кызласова (1986, с. 102–125). Раскопки производились в межгорной котловине Сорга, на левом берегу р. Бюрь. Всего здесь было зафиксировано 8 каменных изваяний. Количество изваяний и менгиров в них было неодинаково.

В ходе раскопок этих памятников было выявлено существование строго регламентированной обрядности – все изваяния ориентированы в направлении восхода солнца, каждое из них сопровождалось жертвенником. Жертвы также помещали в ямы для установки изваяния. На тех святилищах, где воздвигали два или три объекта, их располагали по линии север–юг (Кызласов Л.Р., 1986, с. 115). В качестве жертвы в ямы клали кости домашних животных – лошади, коровы и чаще овцы, в некоторых
случаях диких животных.

Н.В. Леонтьев обратил внимание на то, что особенности ориентации личин изваяний, а также соотношение возраста барашков, установленного по костям, позволяют выявить время возведения изваяний. Вероятнее всего, что установку изваяний и принесение жертв приурочивали к наиболее значимым годовым календарным датам – дням летнего солнцестояния и осеннего равноденствия.

По предположению Н.В. Леонтьева и Ю.Н. Есина, дни зимнего солнцестояния и весеннего равноденствия отмечали возведением святилищ с установкой изваяний с личинами на широкой части плит. Их обнаружение, возможно, затрудняется еще и в связи с тем, что из-за промерзания грунта изваяния устанавливали на поверхность земли, а в последующем они могли быть использованы при строительстве погребений (Леонтьев Н.В., Капелько В.Ф., Есин Ю.Н., 2006).

Несмотря на то, что комплексы с изваяниями в котловине Сорга на сегодняшний день являются единственным опубликованным памятником подобного типа, анализ их конструктивных особенностей позволяет заключить, что у окуневцев существовала практика создания ритуальных комплексов с целью свершения обрядов, связанных с сезонными астрономическими явлениями. Отличительными признаками таких сооружений следует считать:

• ориентацию изваяний в направлении восхода солнца;
• наличие жертвенников, жертвы также помещали в ямы для установки изваяния;
• на тех комплексах, где воздвигали два или три объекта, их располагали по линии север–юг.

Вероятнее всего, они воздвигались для проведения однократного ритуала, в пользу этого свидетельствует небольшое количество жертвенного материала, традиция использования стел с личинами в качестве менгиров после того, как они перестали выполнять свою основную функцию, но в перевернутом виде, и следует обратить внимание на большое число известных изваяний (свыше 500!), что говорит о регулярности сооружения таких комплексов, которые утрачивали свою силу по происшествии какого-то промежутка времени, после проведения на них основных обрядов. Такие комплексы могли создаваться отдельными коллективами, компактно проживавшими на одной территории.

Ко второму типу сложноорганизованных культовых мест относятся горные сооружения (памятники) типа све. В сводке А.И. Готлиба указано 45 памятников. Но не на всех таких памятниках была установлена культовая функция. Свидетельства организации пространства с целью совершения ритуальных действий зафиксированы на све Хазынхар, Устанах, Шишка, Онло (Сундуки), Тарпиг (Готлиб А.И., Подольский М.Л., 2006, с. 216). Отличительной чертой горных сооружений с культовой функцией можно назвать:

• расположение на самых высоких вершинах отдельных гор и горных массивов, увенчанных останцем-утесом;
• наличие каменных кладок из рваного песчаника и гранита, охватывающих вершины со скальным останцем;
• специфичный культурный слой (керамика, каменные наконечники стрел, кости животных).

Основные элементы этих памятников организованы так, что они подчинены друг другу. На све Устанах было зафиксировано два ряда кладки. Первый ряд устраивался у подножия скального выхода на вершине. Второй ряд стены разграничивал внутреннее пространство на две зоны, отделяя центральную зону. За вторым рядом кладки, у входа в грот размещалась выкладка, рядом с которой была обнаружена яма, обложенная камнями, а в ее заполнении найдены фрагменты керамики от одного сосуда и обломки костей.

При расчистке каменной выкладки также была найдена керамика, каменные наконечники стрел и кости животных (Готлиб А.И., Подольский М.Л., 2006, с. 89, 97). На све Хазынхар два ряда каменной кладки были выложены так, что они образовывали две платформы, расположенные одна над другой, выше второй платформы поднимается остроконечный голый утес, за которым располагается скальный останец, выдающийся над утесом на север. За верхним рядом обкладки, на границе со скальным утесом, зафиксировано скопление керамики и найдены наконечники каменных стрел, рядом был обнаружен небольшой очажок, обложенный плитами, с углистым слоем внутри.

Такое же скопление керамики и два кремневых наконечника были обнаружены за нижним рядом кладки. Костей животных зафиксировано не было, но были фрагменты керамики и наконечники каменных стрел (Готлиб А.И., Подольский М.Л., 2006, с. 210–211).

Менее сложноорганизованными памятниками религиозного назначения окуневской эпохи следует считать культовые места у скал с «иконостасами» с личинами джойского типа. От классических окуневских личины «иконостасов» отличаются отсутствием очерченных контуров изображений, наличием вильчатых окончаний на поперечных полосах, количество которых варьируется от одной до пяти, и уголков у рта.

Располагаются они в горно-таежной зоне (Малые Арбаты, Джой, Кундусук), в предгорьях вблизи границы леса со степью (стелы в Аскизском, Бейском, Таштыпском и Усть-Абаканском районах Республики Хакасия), а также в степной зоне, но на береговых скалах крупных рек, связывающих горно-таежные районы со степными (Усть-Туба, Коровий лог) (Леонтьев Н.В., 1969; Шер Я.А., 1980, с. 216; Леонтьев Н.В., Капелько В.Ф., Есин Ю.Н., 2006, №14, 129, 202, 215, 284, 292; Лазаретов И.П., 2011, с. 60).

Поскольку никаких дополнительных сооружений (жертвенники) у скал не наблюдается, можно заключить, что пространственная организация на таких памятниках была связана со скальной плоскостью с «иконостасами» и участком берега возле скалы или самой рекой. Отсутствие дополнительных сооружений (менгиров, жертвенников), возможно, регламентировалось спецификой проводимых здесь ритуалов. Л.Р. Кызласов (1986, с. 236) считал их отражением культа «водяного духа».

И действительно, если принять во внимание тот факт, что они изображались у рек, то такая трактовка выглядит вполне логичной. Маловероятно, что они могут изображать раскраску лица или участников каких-то ритуалов (Леонтьев Н.В., 1969, с. 246–247; Дэвлет М.А., 1997, с. 245).

Учитывая то, что и «иконостасы», и стелы с личинами джойского типа устанавливались на транзитных путях, по которым перемещалось древнее население на территорию Восточной и Западной Тывы, а также в Кемеровскую область (Леонтьев Н.В., 1969, с. 248; Лазаретов И.П., 2011, с. 62–63), весьма логично выглядит гипотеза о том, что на культовых местах с иконостасами могли совершаться моления с целью испрошения защиты у высших сил на определенной территории (участке местности, горном перевале или реке) (Лазаретов И.П., 2011, с. 62; Есин Ю.Н., 2012, с. 74).

Анализ культовых памятников окуневской культуры Хакасско-Минусинской котловины показывает, насколько сложным было их мировоззрение. Можно уверенно говорить о существовании у них нескольких типов сложноорганизованных комплексов, предназначавшихся для проведения различных обрядов.

Ритуальные комплексы окуневской культуры демонстрируют особую значимость в ритуально-культовой практике окуневцев небесных светил. Святилища с каменными изваяниями посвящены годичным движениям солнца (солнцестояние и равноденствие). Све Онло (Сундуки) сооружалось для наблюдения за луной и свидетельствует о проведении специальных обрядов, связанных с лунными затмениями.

Горные сооружения связаны с идей почитания Мировой горы, с которой они, вероятно, и соотносились. На них зафиксирована идея отделения пространства святилища от остального мира. Оградительно-маркирующая функция каменно-земляных сооружений отмечена для городищ Кудинской долины Предбайкалья, которые также считаются культовыми центрами (Харинский А.В., 2013, с. 133).

В целом идея разграничения сакрального пространства, на наш взгляд, характерна для древних культур, наиболее распространенным ее отражением является традиция сооружения надмогильных оградок.

На сложноорганизованных комплексах не фиксируется длительное пребывание людей, что отразилось в специфичности культурного слоя, который подчеркивает неутилитарный характер этих памятников.

– Д.А. Миягашев, Институт монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН, Улан-Удэ “ОКУНЕВСКИЕ СВЯТИЛИЩА В КОНТЕКСТЕИЗУЧЕНИЯ КУЛЬТОВЫХ МЕСТ СИБИРИ”